Вице-председатель парламента Юрие Лянкэ раскрыл в интервью Deschide.MD детали своего недавнего визита в Брюссель. Политик рассказал о возобновленных контактах с европейскими чиновниками и отношении Европарламента к вопросам, связанным с Молдовой. Кроме того, Лянкэ заявил, что нейтралитета РМ «де-факто не существует». Вице-председатель парламента также коснулся реформы правительства: по его мнению, сокращается слишком много министерств. Лянкэ добавил, что считает естественным тот факт, что парламентская группа, в которой он состоит, будет представлена в будущем кабинете министров. Мы также поговорили о том, что члены Европейской народной партии Молдовы (ЕНПМ) пока «защищены» от уголовных дел. Юрие Лянкэ ответил и на вопрос о том, преследует ли его чувство страха, что в один прекрасный день в его дверь постучат прокуроры.

— Вы недавно совершили официальный визит в Брюссель, но не стали раскрывать детали встреч с еврочиновниками. Может, сейчас поделитесь подробностями?

— В первую очередь, повторю, что вернулся в Брюссель после определенной паузы. Я отправился туда, чтобы встретиться с европейскими парламентариями, возобновить контакты, оценить градус накала страстей в Европарламенте по вопросам, связанным с Молдовой в региональном контексте. Понятно, что и я высказал свою точку зрения по поводу угроз в адрес национальной безопасности, европейского вектора и так далее. Я уверен, что это были хорошие беседы и что мне удалось возродить интерес моих собеседников к Молдове. Я говорю так, потому что несколько моих собеседников сказали: «Юрие, мы должны признать, что с 2015 года, когда у вас начался этот кризис, Молдова нас перестала интересовать». Один евродепутат сказал мне, что они хотят быть частью успеха, а не провала и, когда у тебя нет партнера по диалогу, ты начинаешь смотреть в другом, более важном для ЕС направлении, как, например, Украина и отношения с Россией. Я бы назвал этот визит хорошим, потому что смог встретиться с депутатами, которые выполняют важные функции. Это означает, что у них есть возможность влиять на важные решения.

Акцент был сделан на группу Европейской народной партии (ЕНП). Я встретился с председателем парламентской группы ЕНП Манфредом Вебером, его заместителем, господином Маринеску и другими членами этой семьи, которая входит в Комитет по внешней политике и каждый день занимается в том числе Молдовой. Я также встретился с председателем комитета Дэвидом Макаллистером, бывшим председателем комитета по внешней политике Эльмаром Броком, а также членами комитета Кристианом Даном Преда и Михаэлем Гахлером. Я встретился и с председателем комиссии по бюджету Зигфридом Мурешаном, с которым у нас также получилась хорошая беседа.

Не скрою, что меня интересовало состояние отношений ЕНП–ЕНПМ. Признаю, существуют определенные проблемы на институциональном уровне.

Также в рамках визита я встретился с несколькими депутатами из других европейских семей: с докладчиком по макрофинансовой помощи РМ Сорином Мойсэ, вице-председателем группы Альянс либералом и демократов за Европу (АЛДЕ) Пятрасом Ауштрявичюсом. Понятно, что я встретился и с Еврокомиссаром по вопросам расширения и политики добрососедства Йоханнесом Ханом. Мы обсудили двустороннюю повестку и события, происходящие в Молдове.

Важнее всего, как я говорил, что у них просыпается интерес к Молдове. Очень важно, чтобы они учитывали определенные нюансы, когда принимают решения, связанные с Молдовой. Я говорю это, потому что у чиновников высокого ранга обычно нет времени вникать в детали. Часто они исходят из макрокартинки, однако дьявол прячется в деталях.

— Вы сказали, что представите свою точку зрения по поводу того, что происходит в Молдове. Учитывая, что не так давно вы были в оппозиции, а теперь — у власти, в чем суть вашей позиции?

— Это палитра с большим количеством цветов. Нет только черного и белого. Я высказал свое мнение по поводу тех дел, которые идут хорошо и тех, которые идут чуть хуже. Я объяснил и свое решение создать с бывшими коллегами по ЛДПМ парламентскую группу после почти двух лет «третьего пути». Они ценят, когда ты честен и рассказываешь о реальном положении вещей, предлагаешь решения и шаги, которые соответствуют нашим вызовам. Часто у нас представители власти говорят на встречах, что все хорошо, а представители оппозиции — что все плохо. Мне жаль, что я так давно не посещал Брюссель. Ездили другие, представляли негативные и односторонние взгляды. Но наряду с отношениями твоей партии с европейской семьей, важно, чтобы страна двигалась в правильном направлении. Если, не дай Бог, к власти придут социалисты, уже ничего не будет иметь значения. Да, есть проблемы, но мы можем их решить только вместе с Западом. Пока рано говорить, что будет дальше, но я настраиваю себя оптимистично. 

— Агентство Reuters на днях ознакомилось с предварительными выводами экспертов Венецианской комиссии по поводу изменения избирательной системы в РМ. По данным агентства, рекомендации будут не самые благоприятные. Как вы думаете, рекомендации могли быть политизированы? На мнение ВК могло оказываться определенное давление из Европарламента?

— Могу сказать одно: я проанализирую заключение Венецианской комиссии после 16 июня, когда будет представлен итоговый отчет. Было бы неправильно высказываться по предварительному отчету, который является отражением процесса обсуждения между экспертами ВК и властями Кишинева. Когда будет представлен финальный отчет, мы посмотрим, если он касается «целесообразности». Обычно отчет связан с юридическими аспектами и соответствием европейским нормам.

— Несколько европарламентариев уже высказались по этой теме, предупредив, что если Молдова не прислушается к заключению Венецианской комиссии, то это повлечет за собой приостановление финансирования Молдовы. Если дойдет до этого, то, как вы думаете, на ком будет больше вины? На Кишиневе за то, что не уступил или на Брюсселе за то, что вмешался в принятие внутренних решений страны?

— Я не видел, чтобы очень уж много европарламентариев высказывались. Встречал одного-двух евродепутатов, которые займут жесткую позицию с прекращением финансирования, если заключение комиссии не будет выполнено от А до Я. Мы договорились со всеми официальными лицами, с которыми я встречался, что пока не будет финального отчета, мы должны общаться с ВК, а не делать в той или иной степени жесткие заявления.

Я поддерживаю переход на смешанную избирательную систему, и у меня достаточно для этого аргументов. Вместе с тем, окончательная позиция нашей группы будет зависеть от того, как будет выглядеть финальный вариант проекта. На днях я говорил с господином Канду в парламенте. Из беседы с ним я сделал вывод, что мы должны очень хорошо работать над нашей позицией. Учитывая, что председатель парламента должен управлять подготовкой этого процесса, мне кажется, что он на верном пути. Наряду с этим, я думаю, необходимо запустить информационную кампанию о смешанной избирательной системе.

— Как вы думаете, могут ли власти Кишинева проигнорировать заключение Венецианской комиссии, несмотря на риск потерять финансирование ЕС?

— Я не специалист в том, что касается взаимодействия других стран с Венецианской комиссией. Представим, что есть десять рекомендаций. Мне трудно поверить, что все страны придерживаются их на 100%. В этом случае каким будет аргумент, который позволит убедить наших партнеров, что мы учли или не учли «дух» заключения? На этот вопрос нет точного ответа. Все сказали: «Давайте сначала посмотрим на рекомендации». Надеюсь, выводы ВК включат лишь технический, юридический и конституционный аспекты.

— Недавно Конституционный суд высказался по статье 11 Конституции. Как вы его прокомментируете?

— Решения КС не интерпретируются. Я могу сказать вам свое мнение по поводу нейтралитета: нейтралитет Молдовы не является ответом на проблемы безопасности. Де-факто нейтралитета РМ не существует. Тот факт, что её де-юре провозгласили, еще не значит, что существуют механизмы для претворения этого в жизнь. Российские войска в Приднестровье — это самая большая пощечина нашей национальной безопасности. Я считаю, что мы рано или поздно в любом случае должны пересмотреть нашу позицию в том, что касается обеспечения безопасности, потому что наш нейтралитет лишь заявлен. Пример Украины очень актуален и должен быть пищей для размышлений.

В контексте гибридной войны, с которой сталкивается наша страна (Приднестровье, российские информационные агентства и телеканалы), было бы весьма кстати как можно скорее пересмотреть соглашение о СМИ для ограничения инструментов пропаганды. Об этом говорил и президент Макрон, который лично с этим столкнулся.

— Давайте поговори про реформу правительства. Я заметила, что у вас не было замечаний к новой структуре. Может, у вас есть предложения по поводу состава кабмина?

— Этот вопрос еще не обсуждался детально на совете коалиции. Исходя из моего опыта, скажу, что реформа правительства абсолютно необходима, однако девять министерств, на мой взгляд, это мало. Я бы выступил за 12-13 ведомств. Я понимаю, что правительство выступило с этой формулой, что были консультации с международными экспертами. Сейчас нужно обсудить детали, а также учесть тот факт, что некоторые, весьма крупные министерства не должны создавать бюрократию в процессе работы. Кроме того, важно посмотреть, если эта реформа приведет к увеличению зарплат, что позволило бы привлечь больше профессионалов на госслужбу.

В зависимости от того, будут ли люди в новой исполнительной платформе, мы сможем вам сказать, когда приблизимся к финалу реформы. Господин Филип говорил, что она продлится три-четыре месяца, прежде чем завершится. Могу сказать, что абсолютно естественно, что мы тоже выдвинем людей на службу в правительство. Но здесь мне трудно провести границу между умельцем и «политически неангажированным». Так, ты делегируешь людей не только потому, что они хорошо знают определенную сферу, но и потому, что разделяют определенные ценности.

— Парламентский иммунитет. До голосования в первом чтении вокруг этого законопроекта была большая шумиха, после — все резко забыли про инициативу. Проект примут в ходе этой парламентской сессии или нет?

— Мы не обсуждали этот проект. Я и тогда говорил, что наше предложение намного лучше: добровольный отказ от этой привилегии.

— В случае, если этот проект пылится на полке, вы не думаете, что наступит момент и для его «воскрешения»?

— Я не знаю, если законопроект пылится. Я предполагаю, что в ближайшее время его примут. Я думаю, сейчас на повестке более важные проекты, поэтому он был отложен. Хочу быть предельно понятным: если отбросить элементы популизма, то мы увидим, что проблема не в иммунитете, который существует в большинстве стран мир. Проблема в работе правовых институтов. Например, в Румынии, когда Генеральная прокуратура выступает с просьбой снять иммунитет с кого-то из депутатов, ей очень едко отказывают. На это следует делать акцент и нам — на независимости правовых институтов.

— Раз уж вы вспомнили про правосудие. Складывается впечатление, что ЕНПМ и ПСРМ наиболее «защищенные» от уголовных дел партии. Как вы оцениваете то, что происходит в этом направлении?

— Что касается ЕНПМ, возможно, мы пока слишком маленькие. Действительно, у нас есть мэры и советники, но нет людей, которые бы участвовали в принятии решений, в частности финансового характера. Вместо этого я регулярно становлюсь целью для атак. Если вы видели, и господин Воронин в парламенте, и Нэстасе. Это очень интересно, когда крайности сходятся. Меня радует такая «любовь» с их стороны.

В Брюсселе я говорил про правосудие, про обвинения в том, что последние задержания носят селективный характер. Хочу сказать, что в Бухаресте жаловались последние 10 лет, но и сейчас некоторые говорят про селективную юстицию. Это хорошо, что начался этот процесс, но мне бы хотелось завершенности, особенно по резонансным делам. Этого хотят и европейцы. Повторюсь: никто не может отрицать, что борьба с коррупцией перешла в более активную фазу. Не хочу быть ни адвокатом правовых институтов, ни критиковать их. Мы видим и мелкую, и крупную «рыбу» и на таможне, и в полиции, и среди судей и председателей районов, и дела о растрате европейских фондов… Я считаю, что это хорошее начало.

— Вы привели пример Румынии. Исходя из этого, любопытно узнать, у вас есть чувство, что однажды прокурор постучит в вашу дверь, как это произошло с высокопоставленными чиновниками в Румынии: с Нэстасе, Бэсеску, Понта, Тэричану, Драгня и многими другими…

— Я был премьер-министром в весьма сложный период. Вместе с коллегами по правительству нам надо было принимать решения, которые и сегодня я считаю единственно возможными. Я говорю о госгарантиях, которые спасли сбережения людей и экономических агентов. Я уверен, что есть разного рода умники, которые говорят, что таким образом я якобы ограбил людей. Предполагаю, ваш вопрос скорее о том, что в обществе растет страх. И господин Гилецкий в какой-то момент сказал, что важно подавить это чувство. С другой стороны, мне бы хотелось, чтобы люди с самого начала были корректными, но мы прошли советский период, который нас отравил. Мне жаль это говорить, но крадут не только крупные чиновники, но и мелкие. Знаете, как было в колхозе? Если ты не украл то, что лежит на обочине дороги, значит ты фраер и дурак. Я боюсь, что страх однажды может стать деструктивным, как это произошло в Румынии. В какой-то момент никто не хотел ничего подписывать, многие процессы были парализованы.

Возвращаясь к вашему вопросу. Я не случайно вам напомнил про нашу инициативу о добровольном отказе от иммунитета. У меня нет причин плохо спать по ночам.

— Либеральная партия, после ухода в оппозицию, оставила в должности нескольких людей. Например, господина Унтилэ в Счетной палате и господина Мунтяну в Службе информации и безопасности (СИБ). Как вы прокомментируете это? Вы будете требовать отставки этих людей, будучи членом парламентской группы, которая заменит ЛП в коалиции?

— Мы с самого начала сказали, что хотим не заменить ЛП, а дополнить коалицию. Либеральная партия приняла решение уйти в оппозицию и отозвать своих людей с должностей. Что касается тех, кто остался, их руководство должно оценить их уровень компетентности и решить, стоят ли за назначениями политические мотивы.